Счастье познать
Главная > Медиа > Новости > Счастье познать
25 Октября 2019
Счастье познать
«Счастье в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же», — писали братья Стругацкие в бессмертной повести «Понедельник начинается в субботу». но всегда ли непрерывное познание — это счастье? Почему нередко обучение считают дополнительной неприятной нагрузкой, а счастье подсчитывают в рублях? И как вообще его измерить — счастье? Об этом в рамках посвященной десятилетию школы «репное» серии бесед формата «эксперт — выпускник» побеседовали социолог Игорь Задорин и системный аналитик Елена Корельская.

Снимок экрана 2022-03-08 в 21.55.47.png


СЧАСТЬЕ — ИЛИ БЛАГОПОЛУЧИЕ?
Мария Старикова (М.С.): Есть ощущение, что сегодня люди, становясь более обеспеченными и не находясь на грани выживания, начинают задумываться о качестве жизни, о комфорте, в том числе о психологическом комфорте. Думают не о том, как выжить, а как жить счастливо. Насколько это ощущение коррелирует с социологическими исследованиями? Исследуется ли вообще понятие «счастье»?

Игорь Задорин (И.З.): Первая сложность возникает со смысловым содержанием понятия, в котором есть несколько компонентов, довольно сильно различающихся. Безусловно, есть счастье как сиюминутная, но тем не менее измеряемая эмоция. Им психологи занимаются. Но есть и более рационализированное понимание. Что значит «счастливый человек»? Иногда люди задают друг другу вопрос: «Вы вообще счастливы?» Понятно, что в этом случае речь идет не о сиюминутном, а о более длительном «жизненном» состоянии, и человек наполняет его какими-то смыслами.

Сравнительно недавно коллеги из Фонда «Общественное мнение» проводили исследование, в ходе которого людям задавались вопросы о том, что они понимают под словом «счастье», а также о близком по смыслу понятии «благополучие». Счастье — эмоция, а счастье рационализированное оказалось близким к понятию «благополучие», причем по большей части речь шла о материальном благополучии. И тут как раз и появляется то самое разделение представлений именно в зависимости от дефицитности тех или иных компонентов этого счастья.

Елена Корельская (Е.К.): И какой компонент является главным для россиян?

И.З.: Материальный достаток. Почему? Потому что большая часть нашего населения еще не преодолела порог необходимого материального достатка. До 50% наших респондентов наполняют понятие «благополучие» именно так.

Дальше идут составляющие, которые затрагивают физиологию. Здоровье — важный компонент благополучия. А также семья, дети, семейное счастье, семейное благополучие — социальный аспект. Вот три таких важнейших составляющих, которые олицетворяют благополучие для российских граждан. Компоненты, касающиеся постматериалистических ценностей, связанных со счастьем как открытием мира, путешествиями, яркими впечатлениями, достижениями, самоактуализацией, характерны в гораздо меньшей степени. Они по разным оценкам наполняют понятие «счастье» лишь для 10–20% россиян.

Снимок экрана 2022-03-08 в 22.30.32.pngИ тут возникает существенная социальная проблема: в обществе фактически сосуществуют несколько разных подобществ с очень разной мотивацией своей деятельности и существенно разными представлениями об идеале, и они перестают понимать друг друга. Вот представим довольно частую для нынешних времен ситуацию. Какие-нибудь «постматериалистические» инноваторыурбанисты приходят с «высоким» пониманием счастья на территорию глубоко депрессивную экономически и встречают реальное сопротивление своим новациям. Уходят разочарованные, говорят: «Тут люди ничего не понимают, темные, мы им про высокие достижения, про самоактуализацию, а они нам про деньги и про работу». Но как раз в этом и состоит правда жизни тех людей, которые не решили для себя материальные проблемы.

М.С.: А это большинство, да? И только около 10% задумываются «о высоком»?

И.З.: Да, если грубо разделить наше российское общество, то 50% взрослого населения находятся еще на уровне, где не удовлетворены базовые потребности, еще около 30% — в переходном состоянии, и лишь примерно 20% уже в той или иной степени ориентированы на постматериалистические ценности.

По этому поводу очень часто вспоминают, что одним из главных достижений реформаторов 90-х годов ХХ века были открытые границы. Советский Союз был закрытой страной, а мы его открыли, и это чуть ли не главное достижение — свобода выезда и перемещения. И кто этим воспользовался за эти годы? Оказывается, всего пятая часть населения. Еще пять-шесть лет назад по статистике у нас загранпаспорт был только у 20% населения. Причем не все из них использовали его по назначению. А 80% даже не предполагали такую возможность.

И для кого тогда это счастье, эта открытость мира? Люди не понимают эту открытость как достижение и как компонент этого самого счастья, потому что озабочены другим.

Снимок экрана 2022-03-08 в 22.30.56.pngТаким образом возникает проблема переходного состояния общества, когда фактически многие люди живут в некотором смысле в разных исторических эпохах. Есть люди, которым надо решать материальные проблемы, а есть те, кто уже путешествует по миру и думает о «самоактуализации». Или, например, говорят про альтруизм — состояние, когда люди способны не просто достигать чего-то, но и хотят делиться достижениями и ресурсами с другими. Не случайно, кстати, сфера благотворительности в большей степени развита там, где более благоприятное экономическое состояние общества. Естественным образом люди готовы больше отдавать тогда, когда они сами достигли какого-то базового уровня состоятельности, хотя, безусловно, есть и альтруисты, условно говоря, генетические, которые отдают себя людям вне зависимости от своего состояния.

М.С.: А как считается, сколько у нас счастливых людей?

И.З.: Несмотря на разницу понимания, многие социологи все равно подходят к измерению счастья с позиции термометра и замеряют текущее состояние в рамках опросных методик («скажите, пожалуйста, насколько вы счастливы по десятибалльной шкале?»). Мы допускаем, что один и тот же человек в одно время может поставить 9-10, а в другое 1-2, но в данном случае измеряется уровень, то есть доля населения, которая ставит высокие баллы. Это показатель уровня счастья в стране. Существуют международные индексы. Один из них, например, называется Happy planet index: все страны соответственно проиндексированы по уровню счастья. В этот индекс включаются не только опросные данные, то есть не только самоощущения, но и некоторые статистические компоненты: уровень занятости, уровень доходов, состояние безопасности. Не только субъективные оценки, но и объективные. Удивительным образом по этим индексам впереди всегда оказываются морские страны, причем не обязательно теплые, но обязательно граничащие с морем — например, Норвегия. Россия нигде не находится в топе, хотя за последние годы уровень декларируемого счастья по данным ВЦИОМ вырос.

КАК ДОСТИЧЬ СЧАСТЬЯ
Е.К.: А как-то изучается то, что делают люди, чтобы стать более счастливыми, чем сейчас?

И.З.: Тут мы переходим как раз к важному вопросу про национальную культуру. В социальной психологии есть такое понятие «локус контроля». Отвечая на вопрос «От чего в большей степени зависит ваша жизнь — от вас самих или от некоторых внешних условий и обстоятельств?», человек проявляет либо внутренний, либо внешний «локус контроля». Если человек отвечает, что его жизнь по большей части зависит от него самого, то считается, что у него доминирует внутренний локус контроля, если «от обстоятельств», то внешний. Так вот, на ваш вопрос, что люди делают для счастья, могут ответить, как правило, только те, кто обладает внутренним локусом контроля.

Но в России до последнего времени доминировал внешний локус контроля. Это наша национальная культура. Наши люди больше говорят о том, что их жизнь зависит от внешних обстоятельств, от кого-то другого, и максимум, что они могут сделать, это адаптироваться, приспособиться к этим внешним обстоятельствам, но не изменить их. Это явно не про счастье разговор. До последнего времени 35 лишь порядка 30–35% населения говорили о том, что в большей степени от них зависит их собственная жизнь. И они же прежде всего ориентировались на те же самые материальные достижения.

М.С.: То есть «я стараюсь больше зарабатывать, чтобы стать более счастливым».

И.З.: Это прежде всего. Дальше идут другие компоненты: здоровье и семья. В зависимости от того, на чем больше фокусировка. Понятно, что женщины в большей степени находят себя в семье, для мужчин важнее материальные достижения. Но сейчас это уже выравнивается. И, кстати, доля людей с внутренним локусом контроля заметно выросла.

Е.К.: А если говорить о маршруте достижения счастья: как вы относитесь к тому, что для того, чтобы выйти в люди, и стать соответственно более счастливым, обеспеченным и достойным гражданином, нужно обязательно дать своим детям образование и самому как-то стараться его получить? Как мне кажется, эта ментальная конструкция в русских умах сидит очень давно. То есть, на мой взгляд, образование с давних времен для русских является одним из маршрутов достижения большего благополучия, и, как следствие, более счастливого существования.

И.З.: Образование как фактор успеха существенным образом потеряло вес. Почему? Потому что история последних 20-30 лет показывала всем: для того, чтобы добиться успеха, нужны совсем другие ресурсы — уж точно не высокое и качественное образование. Мы имеем массу примеров того, как человек с достатком совсем не обременен образованием, и наоборот. Образование стало просто необходимым атрибутом, как паспорт. Это просто отражение немаргинальности, а не достижения чего-то. Кстати, некоторые ведущие корпорации (тот же Google) отменили в своих HR-требованиях рассмотрение диплома об образовании. Сейчас это заменяется на тесты на какую-то определенную компетентность. И биография некоторых новых героев современности — творцов IT-индустрии — как раз показывает, что кому-то не помешал достичь успеха тот факт, что его выгнали из университета на третьем курсе. Креативность, талант, способность решать определенные задачи, так называемые метакомпетенции — все это становится более важным, чем специальные профессиональные знания. Я не оцениваю эту тенденцию как позитивную, но такая тенденция есть.

Снимок экрана 2022-03-08 в 22.30.44.png


Е.К.: А с чем связано преобладание в нашем обществе людей с внешним локусом контроля?

И.З.: Тут много разных объяснений есть. Одно из них связывает сей факт с нашей национальной чертой — особым отношением к чуду, которое может произойти, отношением к случаю, к везению. Вся наша российская культура, начиная со сказок, постоянно представляет примеры успеха («жизнь удалась»), когда неожиданным образом человеку повезло: встретилась говорящая щука в проруби, золотая рыбка. Успеху способствуют какие-то чудесные причины, но никак не собственные усилия человека. Далее довольно много объясняется особой православной культурой со всегдашней надеждой на то, что Бог поможет, пошлет что-то. Это очень серьезно влияет на многих людей, в том числе и молодых. Есть понятие «оказаться в нужное время в нужном месте», оно не связано с твоими собственными возможностями — теми самыми компетенциями, над получением которых ты упорно работал. Оно опять же предполагает, что все зависит от везения, Божьего промысла и т.п.

Все сегодняшние социологические исследования подтверждают: молодежь у нас относится к выбору сферы приложения своих усилий (работы) принципиально иначе, чем в свое время мы. В наше время молодой человек сначала выбирал (хотя бы примерно) профессию, а затем вуз, в котором можно научиться этой профессии. Сейчас вуз выбирается вне зависимости от того, кем ты будешь работать. Выбираются престижность, наличие бюджетных мест, комфортность, общение и так далее. А выбор профессии откладывается на поствузовское время.

Молодежь осуществляет своеобразный «серфинг» по жизни, то есть, выходя после вуза, начинает сканировать трудовое пространство, переходя с одного места на другое, очень часто меняя работу, в таком ритме, о котором наше поколение даже не мыслило: полгода поработал там, полгода — там, и это норма. Почему? Потому что в конце концов может повезти так, что вы действительно окажетесь в нужное время в нужном месте. И попрет! Не от нас самих, а от контекста, от этой самой точки, в которой мы оказались, точки пространства и точки времени. И такой серфинг — это распространенная жизненная стратегия.

ОБРАЗОВАНИЕ КАК СПОСОБ СТАТЬ СЧАСТЛИВЫМ
Е.К.: Я предполагала, что ощущение счастья важно для человека, который заинтересован в своем интеллектуальном развитии. И для того, чтобы человек с внутренним локусом контроля успевал оставаться хотя бы на существующем уровне самоощущения, благополучия, счастья, ему необходимо развитие. Даже независимо от того, серфит он в пространстве или строит свою карьеру исходя из долгосрочного плана, он в любом случае обязан развиваться. И когда он начинает это делать, особенно в послевузовском возрасте, он будто бы заново открывает радость познания. В 17-летнем возрасте человек шел в вуз скорее всего потому, что родители настояли или так было принято в той среде, где он находился. Послевузовское образование в виде просветительских и иных проектов позволяют человеку раскрыть себя заново и увидеть, насколько шире становится его горизонт восприятия мира, как по-новому он видит уже знакомые, интересные ему вещи, и мне кажется, что это забытое ощущение радости познания сродни детскому восприятию жизни. В первые 7–10 лет своей жизни у человека концентрация счастья зашкаливает, если он живет в хороших семейных условиях и благоприятном окружении, потому что ему все время открывается что-то новое. И взрослые люди, мне кажется, дают себе такую возможность благодаря дополнительному образованию.

И.З.: Только время на получение дополнительного или вообще нового образования появляется прежде всего благодаря тому, что человек может не заботиться 37 о некоторых других насущных проблемах. Поэтому во многом это стремление к постоянному обучению-развитию сродни «задержанному» детству, в некотором смысле очень похоже на инфантилизм, когда человек все время хочет учиться, но никак не хочет уже применить свои знания в работе, радость познания заменяет ему «трудовые радости».

Если раньше человек получал образование как капитал, который потом конвертировался в трудовые достижения, то сейчас образование зачастую самоцель.

Появилось даже словосочетание «подсел на развитие». Почему человек может себе такое позволить? Потому что уже необязательно конвертировать образование в другие достижения. Это явление так называемого «вечного студента». Бакалавриат закончил, и что дальше? Работать? Да что-то не понятно с работой, пойду-ка в магистратуру. Затем в аспирантуру. Почему? Ради развития, накопления, пополнения, а не потому, что это ступенька в социальном плане. Это очень приятное состояние. Увы, у большинства людей нет возможности заниматься учебой, образованием, саморазвитием, потому что им надо решать насущные проблемы выживания. А часть наших граждан уже может это себе позволить, и они вступают на эту траекторию. Это замечательно, но надо отдавать себе отчет, пропасть между первыми и вторыми увеличивается, и взаимное непонимание в обществе растет.

Е.К.: Я говорила немного о другом аспекте. В существующей парадигме быстрого развития технологий, скоростного изменения нашей реальности человеку, в том числе тому, который уже работает, необходимо постоянно учиться. Раньше образование могло быть закончено в 22–23 года, и больше к этому можно было не возвращаться, разве что в рамках каких-то курсов повышения квалификации, и то не для всех профессий. А сейчас это просто необходимый атрибут, человек постоянно должен повышать свой уровень компетентности. И эта связка между необходимостью учиться и получением более широкого угла зрения даже на свою профессию, мне кажется, позволяет человеку чувствовать себя, во-первых, востребованным, соответственно и более благополучным, и вследствие этого понимать, что он счастлив.

И.З.: Ну, с этим-то я абсолютно согласен. Более того, допускаю, что отношение к жизни у молодых, связанное с укороченным горизонтом планирования, оно существует в том числе потому, что длинные горизонты сейчас бессмысленны. Зачем нам планировать на десять лет, если мы точно знаем, что за эти десять лет три раза все поменяется? И выбор профессии в этом смысле тоже рискованное дело, потому что сами профессии отмирают, появляются новые. Согласен, во многом стратегия серфинга обоснована, поскольку вызвана быстрыми, ускоренными изменениями контекста.

Это, можно сказать, важнейшая компетенция — быть способным к адаптации, к быстрым изменениям контекста, в том числе за счет образования, за счет отсутствия страха перед этими изменениями. Но есть интересный с точки зрения футурологии, прогнозирования вопрос: очень может быть, что скорость изменений достигла некоторого критического порога, когда столкнулась с ограничениями самой человеческой природы, и человек сейчас начнет сопротивляться этой скорости. Это уже начинает происходить. Возникает протест против новых технологий, появилось понятие информационного детокса. Я вполне допускаю, что и луддиты новые появятся, и, возможно, скорость технологического прогресса выровняется соразмерно возможностям человека и развитию культуры.

Футурологи говорят про три сценария. Один — радикальный «техно-оптимистический», в соответствии с которым ничего не надо выравнивать, к 2045 году человечество достигнет точки сингулярности, после которой оно перейдет в качественно новое состояние киборгов, культура безнадежно отстанет от технологий, человека в привычном понимании просто уже не будет. Другой прогноз: нет, человеческая природа будет сопротивляться, и движения консервативного толка ограничат этот безудержный технологический прогресс волевым решением и введет его в удобоваримые рамки. Третий вариант «техно-пессимистический», человечество не справится с возрастающей сложностью мира и сбросит эту сложность, погрузившись опять в простоту, наступит эра «новой варваризации».

Но это мы далеко убежали от темы. Я просто хотел сказать, что образование, непрерывное обучение и саморазвитие — прекрасные и, пожалуй, необходимые вещи, но они, очевидно, могут оказаться возможными не для всех. И неравенство, приводящее к конфликтности, может возрастать.

М.С.: Выходит, что люди не только могут быть счастливы от того, что они обучаются, но они могут быть и несчастливы от того, что обстоятельства заставляет их постоянно меняться. Есть кто-то, кому это может сильно не нравиться.

И.З.: Конечно. Развитие — это всегда напряжение. И на индивидуальном уровне, и на уровне общества. С одной стороны — да, развитие — это счастье и радостное ощущение роста, но это тогда, когда оно естественное и свободное, то есть развитие по желанию, скажем так. А когда тебя каждый день прессуют по поводу того, что ты сейчас отстанешь и выпадешь из контекста, какое же это счастье?

ЛИЧНОЕ СЧАСТЬЕ
М.С.: Лена, а есть ли у тебя личный рецепт счастья?

Е.К.: Для меня очень органичным состояние счастья является, когда я успеваю сочетать разные грани своей жизни в том темпе, который мне комфортен. Когда я успеваю уделять внимание своей семье, детям, когда я успеваю уделять внимание тем занятиям, которые не являются сопутствующими моей профессиональной деятельности. Это спорт, рисование. Когда я успеваю расти в тех направлениях, которые дают мне возможность чувствовать себя востребованным профессионалом, я чувствую себя счастливой. Когда у меня есть время и книги почитать, и попутешествовать, и увидеть что-то новое для себя, то да, я счастлива.

М.С.: Удается?

Е.К.: Не всегда, но по большей части это зависит от грамотного расставления приоритетов. Просто я как человек с внутренним локусом контроля понимаю, что я имею возможность расставлять эти приоритеты.

М.С.: Игорь Вениаминович, а у вас?

И.З.: Я оттолкнусь не от ощущения счастья, а от ощущения дискомфорта. Когда оно у меня возникает? Оно, как правило, возникает, когда я понимаю, что я не успеваю уделить должное внимание родителям, не успеваю делать то, что хочу, что я вынужден что-то откладывать. Это первое. Это, как мы говорили выше, важно для людей с внутренним локусом контроля, когда достижение счастья определяется прежде всего собственными усилиями. Но все-таки надо сказать, что и от контекста оно сильно зависит. Я впадаю в глубокую депрессию, когда в стране происходит что-то, что я абсолютно точно могу определить словом «плохо». Конечно, человек в моей профессиональной позиции исследователя мало что может оценивать как однозначно плохое или хорошее. Я, как правило, должен относиться ко всему с позиции внимательного наблюдателя. Но есть некоторые безусловно плохие явления, которые надо стараться предотвратить, например, конфликт и война. Для многих из нас таким событием стал разрыв с Украиной, это несчастье. Возникает чувство безысходности: какой-то мировой процесс, какой-то каток идет, и ты ничего не можешь сделать.

И третье, безусловно, это физиология. Здоровье влияет на все. Итого три компонента счастья: личный успех, благоприятный социальный контекст и здоровье.

Е.К.: Я согласна. Как нас учили в школе, «при прочих равных условиях»: да, если все в порядке и спокойно в окружении, то тогда человек способен достичь эмоционального перманентного ощущения благополучия.

Конечно, если что-то происходит вокруг, не совпадающее абсолютно с твоим пониманием ценностей, счастье невозможно.

Вернуться