Творцам предлагается «лечь на сохранение»
Главная > Медиа > Новости > Эксперты > Творцам предлагается «лечь на сохранение»
18 Февраля 2016
Творцам предлагается «лечь на сохранение»
Министр культуры Владимир Мединский выступил с программной статьей. Как теперь принято, в газете «Известия». Называется «Кто не кормит свою культуру, будет кормить чужую армию». Речь между тем как раз о сокращении «кормления» культурных институтов и творцов, мотивациях этого сокращения и фундаментальных его обоснованиях. Основным полем применения новых идей с учетом старой мысли «в театре толпа превращается в народ» выбрана сцена. «Новая газета» начинает обсуждение сегодняшнего культурного курса.

Но сначала — дословно тезисы министра Мединского.

1. «Культура — это пространство, в котором задаются и поддерживаются важнейшие для общества нравственные координаты. И в этом пространстве государство представляет интересы избирателя, налогоплательщика, «потребителя культурной продукции» — то есть народа России. Следовательно, требования к содержанию творческого продукта — это не право государства, а его обязанность, делегированная обществом.

2. Постоянная дискуссия художника и власти есть непременное свойство живого развития культуры. Но, во-первых, из этой дискуссии должны быть исключены элементы самодурства с обеих сторон. Мы помним, как дискуссия власти и художника в СССР подменялась догматическим диктатом. И, напротив, мы видим, как в сегодняшней России чуть ли не признаком хорошего тона в творческой среде считается отрицание каких бы то ни было обязательств художника перед обществом.

Во-вторых, вестись такая дискуссия должна строго в поле признания общих ценностей — общих и для художника, и для власти, и для общества. Какие ценности мы имеем в виду?

Ценности созидательного труда. Развитие личности, как залог общего процветания. Служение Отечеству. Единство и преемственность тысячелетней истории России. Историческое единство судеб народов России и дружественных народов, многие из которых ранее входили в состав Российской империи или СССР. Ценности семьи и человеческого общежития, одинаково трактуемые и православием, и всеми традиционными для России религиями…

Мы должны поощрять и инициировать творческую деятельность в поле именно этих бесспорных и естественных ценностей. А в той части художественного творчества, которую государство прямо субсидирует, мы на этих ценностях настаиваем.

3. То есть государство в творчестве ничего не запрещает. Но не все оплачивает.

4. Именно общество задает приверженность безусловным и естественным ценностям (рейтинг В.В. Путина, собственно, и есть проявление такой приверженности). И это подавляющее нормальное большинство очень расстраивается, когда сталкивается с публичным неуважением к тому, что для него важно и даже священно.

5. Главный урок нашего исторического опыта: чиновник не должен руководить творчеством. Обеспечивать соблюдение административных, финансовых и ценностных правил — должен. А решать, какими образами «должен» мыслить художник, — не имеет права.

6. Единственный гарант «созвучия» государства, общества и искусства — гражданственность самих деятелей культуры. И творческих работников, и управленцев. А это вопрос кадровой политики.

7. …9 мая мы видели на наших улицах и новейшие достижения оборонки, и 12 млн человек на марше «Бессмертного полка». Эти факты — явления одного культурного порядка. Как «Армата» наследует традициям легендарной советской инженерно-конструкторской школы, так и миллионы россиян ощущают себя наследниками и продолжателями легендарной славы своих предков».

Статья министра культуры — чрезвычайно важное, ясное, откровенное и системное высказывание о своем понимании человека, во многом определяющего сегодня если не судьбу, то царящую атмосферу. Культура не воспринимается им сама по себе как возделывание, транслируемые из поколения в поколения знания, значимые идеи, нормы и правила поведения, модели и стереотипы, общепризнанные артефакты, посредством которых люди организуют свою жизнь, а как «пространство созидательного сотрудничества государства, гражданского общества и деятелей искусства».

Акцент в этом большом тексте делается на доказательствах необходимости регулирующей, а значит, и смыслообразующей функции государства. Это понятие и производные от него используются в статье 45 раз. Являясь крупнейшим инвестором в культуру, именно государство призвано отвечать у нас за цели, давать так называемые госзадания, потому что, во-первых, «культурная политика признается неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности», и, во-вторых, именно оно «представляет интересы избирателя, налогоплательщика, «потребителя культурной продукции» — то есть народа России. «Следовательно, — делает главный вывод автор, — требования к содержанию творческого продукта — это не право государства, а его обязанность, делегированная обществом».

Одновременно с этим предлагается учитывать и прямой голос определенных групп граждан. Не случайно из многих тысяч благотворительных неправительственных организаций министр упоминает только одну — фонд «Искусство без границ», недавно потребовавший от Тверской межрайонной прокуратуры Москвы проверить на предмет порнографии, использования нецензурной брани и пропаганды аморализма сразу шесть столичных театров.

Суть доктрины: через 27 лет практического отсутствия цензуры декларируется первостепенная опасность, а следовательно, и настоятельное предписание государственным и гражданским институтам «обеспечить сохранение, преемственность и приумножение нравственных ценностей российской цивилизации». Проводить дискуссии «о допустимости нравственных экспериментов на сцене и об оправданности вмешательства общества в художественное творчество». Особенно в ситуации, когда интерпретация классики в театре становится территорией чуть ли не смысловых диверсий.

И еще один концептуальный постулат: Владимир Мединский убежден в том, что 1990-е — «время ценностной дезориентации общества». Поэтому так важно обеспечить единство и преемственность нашей тысячелетней истории, нормы и приоритеты, одинаково трактуемые православием и всеми традиционными для России религиями». «Развитие», о котором многократно говорится в тексте, понимается, в сущности, и исключительно как «сохранение». Тем самым подсознательно утверждается, что сегодня важнее «лечь на сохранение», а не стремиться к созданию потенциально опасных новых смыслов.

В связи с этим важны и значимые умалчивания. В программной статье не говорится, в частности, о том, что творчество, среди прочего, есть создание собственно художественных представлений, что автор может следовать своему вдохновению, жажде поиска, таланту. О том, что художники предвосхищают будущее, как это делали Малевич, Платонов, Шостакович. Не сказано о праве творцов на индивидуальное видение, уникальный язык. Репин ведь отличается от Филонова, а Федотов от Кабакова. Само словосочетание «произведение искусства» в тексте ни разу не употребляется — в основном творческий «продукт». Нет и упоминания проблемы художественного воспитания аудиторий, их способности разбираться в разных системах эстетических координат. Нет и разведения художественной культуры на массовую, экспериментальную, мейнстрим, арт-мейнстрим… Это разные по своей природе явления и процессы, развивающиеся по своим законам.

К сожалению, в программной статье министра нет ответа на существенный в рамках предлагаемой доктрины вопрос: кто конкретно от имени государства и налогоплательщиков выполняет эти самые надзорные функции за нравственными экспериментами и сохранением традиций? Высшие должностные лица, заинтересованные группы граждан, экспертные советы при ведомствах? Но, например, в пяти министерских структурах, отвечающих за кинематограф, нет ни одного киноведа. О независимой профессиональной экспертизе вообще нет ни слова в столь значимой, концептуальной статье.

Важно другое — не допустить «монополизацию культуры замкнутыми кастами «творческих сословий» и «элит».

Автор ссылается на результаты исследования фонда «Общественное мнение»: 82% населения считают, что «государство должно контролировать содержание художественных произведений». И буквально следующей строкой: «право государства следить за политической направленностью» поддерживает всего 3%. Как одно соотнести с другим? В одном месте текста министр утверждает: «чиновник не должен руководить творчеством», не имеет права решать, «какими образами» должен «мыслить художник», но в другом (этой же статьи) продолжает: «…а обеспечивать соблюдение административных, финансовых и ценностных правил должен». Как же бедный надзиратель будет обеспечивать «соблюдение ценностных правил», если не имеет права вмешиваться в творческий процесс? Видимо, через контроль над бюджетами учреждений.

Какая-то неизвестная — гибридная форма управления в сфере российской культуры — получается. Желание курировать все, что здесь создается, но при тысячекратном повторении тезиса об обязательном отсутствии цензуры.

И, наконец, последний аргумент — предупреждение, скорее разъяснение новой концепции государственной культурной политики «тем, кто не понял». Мудрой газетой оно вынесено в заголовок: «Кто не кормит свою культуру, будет кормить чужую армию». Подчеркивается — именно армию, врагов, чужеземных завоевателей, а не культуру. Это и есть суть, как выражаются наши коллеги, основной «месседж» данного мобилизационного послания.

Так что поменьше экспериментов!

Источник: kinoart.ru
Вернуться