Сюжет нового романа построен на шекспировском вопросе: кто все же автор знаменитых сонетов, пьес и поэм? Островные исследователи – британцы – полагают, что автором является простолюдин Уилл Шакспер из Стратфорда; континентальные возражают, что полуграмотный актер Шакспер не может быть автором этих строк, и делают ставку на версию о графе Ратленде и его жене Элизабет. Худрук воронежского драмтеатра Владимир Петров (ратлендианец, по его собственному заявлению), поставивший в прошлом году «Гамлета», пояснил: «Запас слов Шекспира – 21 тысяча. У Пушкина – 20 тысяч. Современный англичанин спокойно обходится 4-мя тысячами слов». Ратлендианская гипотеза в книге Марка Берколайко приобретает неожиданный, постмодернистский поворот. Автор не делает выбор между Уиллом Шакспером и четой Ратлендов, смело отвергает шекспироведческий принцип «или – или» и провозглашает принцип «и – и»: главных героев трое. Там был Шакспер и там были Ратленды, а гениальные работы – плоды их единства. «Мы будем судимы трое», – говорит герой романа Роджер Ратленд своей жене Элизабет, имея в виду Судный день.
Мысль о том, что авторство – явление побочное, высказал историк Бронислав Табачников: «Шекспир или не Шекспир – меня не волнует. Важно ли, Шолохов написал "Тихий Дон" или нет? Сам роман – значительное событие литературы 20-го века». Хорошо знакомый и с другими произведениями Марка Берколайко, Бронислав Яковлевич отметил, что все романы автора написаны для читателей интеллектуальных (иногда в ущерб широкой доступности). А поэт Валентин Нервин заметил, что почти во всех книгах Берколайко есть некая машина времени: герои из прошлого встречаются на страницах романа с героями из будущего.
Философ Елена Ищенко поделилась, что для нее эта книга про цифровое время. «Настал интересный этап, когда мы пытаемся объясниться сами с собой через Шекспира. Народ припадает к Шекспиру в надежде войти в резонанс и что-то понять про себя. Знания перестали быть эзотерическими, так как все открыты. Если мы интерпретируем – это творчество вообще? Как подключиться к этому источнику и представить, как это творчество происходило? Можем ли мы надеяться, что это и с нами когда-то произойдет?» – философские вопросы Елены Ищенко вынесли на поверхность заключенную в романе идею о том, что только единство состояний озарения, игры и осмысления позволяет достигать гениальности в творчестве. Но достижимо ли оно простыми смертными?..
По мнению журналиста Дмитрия Дьякова, Марк Берколайко в новом романе не делает, как в предыдущих вещах, ставку на ницшеанского героя, который должен спасти человечество и сделать мир идеальным. «Этот роман о попытке создания идеального текста. Но не троица рождает текст, – уточнил Дьяков, – а текст рождает эту троицу». Озарение, игра, осмысление. Элизабет, Роджер, Уилл. Гармония триединства, благодаря которой и создаются шедевры. Спор утрачивает смысл, ведь радость бытия, счастье творчества в сотрудничестве со злом обрести невозможно (и сделка Фауста не принесла ему покоя, – за аналогиями обратились к Гете), они обретаются только в единстве, в добре, в любви.
За последние три с половиной года это уже третий роман Марка Берколайко («Фарватер», октябрь 2014; «Инструменты», октябрь 2016. – Прим. ред.), и все они рассчитаны на просвещенного читателя. Автор не планирует прерываться надолго; по его словам, сразу после выхода нового романа у него всегда есть задумки для следующей книги. Нам же пока остается осмыслить авторский замысел о том, как (и кем) создавались шедевры Шекспира, глубоко погрузившись в основную литературную тему 17-го века.
Ирина Трофимова
Вернуться
